3

Газеты:

Энергетика и промышленность России Тепловая энергетика и ЖКХ
4

Каталог Энергетика RU

Компании-партнеры Продукция и услуги Новости компаний
16+
Регистрация
РУС ENG
\Газета "Энергетика и промышленность России" \№ 20 (400) октябрь 2020 года \Тема номера \
http://www.eprussia.ru/epr/400/3171633.htm
Газета "Энергетика и промышленность России" | № 20 (400) октябрь 2020 года

Вертолетные деньги неэффективны в энергетике

Тема номера Ефим Дубинкин 289
Василий Киселев, директор Ассоциации «Сообщество потребителей энергии»

На фоне общего спада в экономике энергетические компании пока остаются относительно стабильным сектором экономики. Но вопрос в том, как изменится ситуация в ближайшие годы. О текущей ситуации в энергетике, проблематике перекрестного субсидирования и «вертолетных денег», а также о гигантомании ВИЭ-генерации в России рассказал директор Ассоциации «Сообщество потребителей энергии» Василий Киселев.

Иллюстрация трендов

— По данным Системного оператора ЕЭС, потребление электроэнергии за девять месяцев 2020 года в целом по России упало на 2,8%, а выработка электроэнергии сократилась на 3,4%. На ваш взгляд, насколько критично это для энергосистемы в целом и генерации в частности?

— Большинство экспертов сходятся во мнении, что уровень потребления в России восстановится не ранее 2022 года, по пессимистичным прогнозам — не ранее 2023-го. Но в этой ситуации я меньше всего беспокоюсь за сетевые или генерирующие компании. Судите сами, электропотребление упало на 2,8%, потребление мощности снизилось на 6%, при этом платеж потребителей вырос на 12–14%. Дело в том, что действующие у нас правила предполагают полную оплату мощности электростанций, даже если потребление снизилось. Следовательно, страдают потребители, все отрасли экономики, но не энергетики.

— Еще одна деталь: в ОЭС Востока отмечается хоть и небольшой, но все же рост генерации и потребления — 1,3 и 2,3% соответственно. Экономисты объясняют это интенсивной работой трубопроводной системы (нефтепровод «Восточная Сибирь — Тихий Океан» и газопровод «Сила Сибири»). А повлияло ли на этот показатель выравнивание тарифов для Дальнего Востока?

— Есть такая пропорция: если электропотребление растет на 1%, то промышленное производство растет хотя бы на 0,5%. Пока у нас нет статистики за 2019-й, касающейся влияния субсидирования тарифов в изолированной части энергосистемы на экономику и энергопотребление. Но в 2017 и 2018 годах, когда энерготарифы на Дальнем Востоке начали субсидировать, какого-то бурного роста экономики на Дальнем Востоке мы не увидели. А электропотребление росло. В чем же дело? Выяснилось, что происходило переключение потребления с дорогих видов собственной генерации (к примеру, дизельных станций) на субсидируемую, а потому более дешевую электроэнергию из общей сети. То есть потребление возвращалось от своих энергоисточников в энергосистему к льготным тарифам. Поэтому экономика в том же состоянии, а динамика потребления электроэнергии положительная. Это подтверждает наш тезис, что для развития Дальнего Востока цена на электроэнергию важна, но она не является определяющим, главным фактором.

Сейчас принципиальное решение о продлении субсидирования уже принято. Мы считаем, что если это невозможно прекратить, то следует хотя бы перейти к адресности и увязать субсидии с инвестиционными проектами, конкретными эффектами для экономики. Только те, компании, которые реализуют проект, реально дающий рабочие места и ВРП, должны иметь право на субсидию. Это более справедливо, чем одарять средствами всех, включая те высокодоходные добывающие предприятия, которые в такой помощи точно не нуждаются.

— По итогам 9 месяцев 2020 года выработка электростанций промышленных предприятий увеличилась на 4%. По вашему мнению, это можно расценивать как начало массового перехода крупных потребителей на собственную генерацию?

— Это обычная динамика последних лет, в ней нет ничего удивительного. За последние 10 лет уровень собственной генерации российских промышленников вырос в полтора раза. На протяжении этого периода ежегодно рост собственной генерации составлял 4-5%. Причем речь не только об установленной мощности, но и о выработке электроэнергии. Так и должно быть.

Главными драйверами роста собственной генерации промышленников являются два фактора. Первый — стремление управлять издержками и повышать энергоэффективность. И у промышленности этот курс стабилен, поскольку это вопрос ее конкурентоспособности. Расходы на электроэнергию из общей сети растут темпами, превышающими инфляцию. Многие уже поняли, что и строительство собственной генерации, и производство своей электроэнергии обходится дешевле. Второй фактор экологический. Большинство объектов собственной генерации связаны с переработкой попутных и вторичных энергоресурсов — металлургических, нефтяных газов, отходов лесопереработки.

Рост распределенной генерации, в том числе собственной — объективный тренд, который уже не остановить. Мы наблюдаем это в зарубежных энергосистемах, везде, где энергетику стараются сделать удобной и экономичной, и очень надеемся, что у нас дискриминация со стороны существующей энергосистемы собственных источников генерации (речь о дополнительных тарифах на резервирование сетевой мощности, которые уже несколько лет пытаются ввести) прекратится, потому что это противоречит здравому смыслу.


Создать полноценный рынок

— Рост объемов перекрестного субсидирования (за 10 лет они выросли в 6 раз и сейчас составляют 450 млрд рублей) — уже «классическая» тема. Но существует ли предел, когда рост «перекрестки» приведет к коллапсу? Где эта точка невозврата и как она выглядит?

— Она выглядит как выбор потребителя в пользу более низкой цены. Если потребители смогут получить электроэнергию дешевле, чем из энергосистемы, то зачем им эта энергосистема? Это и есть тот предел, и в 2/3 субъектов РФ этот предел для потребителей, которые подключены к сети на высоком уровне напряжения, уже пройден. Наверное, сейчас только собственная нерасторопность удерживает потребителей от массового перехода на свои энергоисточники.

— По вашему мнению, как эффективнее можно использовать «перекрестку» в России?

— Для этого нужно в корне пересмотреть сам подход к перекрестному субсидированию. Вообще наличие «перекрестки» — это объективно экономическое зло, поскольку она искривляет ценовые сигналы как для потребителей, так и энергетиков. При этом сегодня с помощью «перекрестки» субсидируется далеко не только население, как принято считать. Тот же Дальний Восток по отношению к другой части России является ярким примером тарифного «заповедника».

Прежде всего, не должно быть межтерриториальной и межотраслевой «перекрестки». Развитие территорий или отдельных отраслей — это государственные задачи, и решать их необходимо привлекая государственные финансовые источники или средства тех отраслей, ради развития которых осуществляется субсидирование. Почему, например, аграрий Смоленской области или детский сад в Челябинске должен доплачивать за электроэнергию в Якутии или за утилизацию мусора москвичей? Если мусороперерабатывающие заводы решают экологические проблемы отдельных регионов, это не означает, что они должны строиться за счет дополнительных платежей за электроэнергию со всей страны.

И наконец, у «перекрёстки» должно быть целеполагание и адресность, иначе вместо эффективности работает принцип «вертолетных денег» — средства получают те, кто в них не нуждается, а те, кто действительно нуждается, помощи не ощущает. Денег требуется все больше, а толку нет.

— Можно ли вообще в рамках существующей системы учесть интересы потребителей, сетевиков и производителей?

— Практически невозможно. Электроэнергия — это товар, который не меняет своих потребительских качеств и, следовательно, основным показателем эффективности энергетики является снижение стоимости электроэнергии. А у нас вся эффективность сосредоточена на том, чтобы наращивать инвестиции, обеспечивать доходность генераторам и возврат средств сетевым компаниям.

Поэтому KPI эффективности для профильных контролирующих ведомств должен измеряться долей платежей за электроэнергию в ВВП страны. Если эта доля растет, значит, что-то мы делаем неправильно.
Во-вторых, нужно изначально соблюдать баланс интересов на уровне рыночного регулятора, а то получается, что большая часть Наблюдательного совета в НП «Совет рынка» — это генераторы и аффилированные с генераторами организации.

И конечно, необходимо развивать полноценный рынок электроэнергии, поскольку только рыночные отношения естественно регулируют баланс спроса и предложения, максимально учитывая интересы всех сторон.


Без «гигаваттного тиражирования»

— Рассматриваете ли вы активные энергетические комплексы (АЭК) как потенциальный инструмент для снижения стоимости электроэнергии и вообще перспективный принцип генерации?

— Мы являемся сторонниками развития АЭК, а также ценозависимого потребления мощности и управления спросом. Это те инструменты, которые делают роль потребителя в энергосистеме активной.

Сейчас потребитель нередко расценивается как денежный мешок, у которого только одна функция — платить. А в эффективной энергосистеме важно равноправное взаимодействие между потребителем, производителем и поставщиком. В России оно только начинает развиваться и страдает детской болезнью роста: управление спросом пока окупается за счет увеличения нагрузки на других потребителей, а не за счет снижения общей нагрузки, вывода ненужной генерации из эксплуатации, отказа от избыточных инвестиций в энергетическую инфраструктуру. Сама структура АЭК дает возможность соблюдать баланс между спросом и предложением, не нагружая при этом производителя и потребителя.

Если со своей стороны потребитель перестроится таким образом, что генератору не нужно будет тратиться на расширение мощностей, то от этого выиграют все. Пример западных стран демонстрирует, что эта система работает. Но чтобы она заработала у нас, должны быть полноценные инструменты и мотивация.

— Судя по текущим российскому и мировому энергобалансам, ВИЭ пока не составляют ощутимую конкуренцию для традиционной генерации. Каковы шансы, что альтернативные источники энергии потеснят традиционную генерацию?

— Необходимо учитывать имеющуюся структуру объектов генерации, доступность энергоресурсов, экономику проектов. Если у нас в стране 30–40 гигаватт избыточных мощностей в энергосистеме, то тратить усилия на строительство новой зеленой генерации как минимум нелогично.

Что касается экологической составляющей, то в Минэкономразвития уже посчитали — если тот объем вложений, который предусмотрен на развитие ВИЭ-генерации в России, направить на вывод из эксплуатации старых паросиловых установок и замену их на современные ПГУ, то мы получим эффект по снижению углеродного следа в 44 раза выше, чем от альтернативной генерации.

Конечно, локальные решения могут быть эффективными, но тиражировать это в «гигаваттных масштабах» не имеет смысла. На ближайшие 25 лет лично я перспективы СЭС и ВЭС в России вижу очень избирательными.

Если говорить об атомной и гидроэнергетике, то эти направления нужно поддерживать и развивать. Атомная энергетика вообще может стать опорной генерацией. В традиционной тепловой генерации, по моему мнению, мощности будут сокращаться, хотя в ближайшие несколько десятилетий она точно будет востребована.

Генерация,

Вертолетные деньги неэффективны в энергетикеКод PHP" data-description="На фоне общего спада в экономике энергетические компании пока остаются относительно стабильным сектором экономики. Но вопрос в том, как изменится ситуация в ближайшие годы. О текущей ситуации в энергетике, проблематике перекрестного субсидирования и «вертолетных денег», а также о гигантомании ВИЭ-генерации в России рассказал директор Ассоциации «Сообщество потребителей энергии» Василий Киселев." data-url="https://www.eprussia.ru/epr/400/3171633.htm"" data-image="https://www.eprussia.ru/upload/iblock/a01/a013373918460cc592646302b0bfc01b.jpg" >
Распечатать Отправить по E-mail

Отправить на Email


Похожие Свежие Популярные

Войти или Зарегистрироваться, чтобы оставить комментарий.